"Арина". Фильм режиссера Олега Кутузова
Этот фильм в память о Борисе Афанасьеве – директоре НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой, заведующем кафедрой гематологии, трансфузиологии и трансплантологии факультета последипломного образования СПбГМУ.
Премьера фильма: 10 мая 2020 г.
Артур Александрович Исаев – руководитель Центра генетики и репродуктивной медицины Genetico, основатель Института Стволовых Клеток Человека ПАО «ИСКЧ»:
Для многих из команды ИСКЧ важно тоже отдать дань этому скромному герою неравной битвы за жизни детей.
В марте месяце умер Борис Афанасьев – человек, с которым мы имели честь пройти небольшую часть его великого пути. Никогда не поздно отдать дань тех, кто для тебя важен. Хотя лучше когда они живы.
Борис Афанасьев – директор НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой, заведующий кафедры гематологии, трансфузиологии и трансплантологии факультета последипломного образования СПбГМУ.
Каждый день, много лет Борис Афанасьев боролся со страшными детскими болезнями. Лейкозы, анемии, другие страшные диагнозы детей. Как можно находить в себе силы смотреть в глаза и давать или не давать надежду, когда ребенок и его родители в такой страшной беде – это сложно представить любому из нас.
Свой неоценимый вклад для российской медицины, для конкретных семей – Борис Владимирович вносил скромно, каждый день и по крупицам на наших глазах. Скромно, потому что многие помнят словосочетание «клиника Раисы Горбачевой», но не помнят скромного героя, который стоял за клиникой, но не любил ни публичности, ни «целование в десны» с сильными мира сего. Это был советский врач, который был предан профессии. Борис Афанасьев был врачом, как в моем самом восторженном детском представлении. Он не был по стилю Айболитом, бравшимся спасти всех, он не был едким и язвительным профессором Преображенским. Борис Афанасьев свой ратный подвиг делал без пафоса и суеты в невероятно обаятельной семье – коллективе врачей.
Он был на передовой и во времена непростых 90-х и в нескромные нулевые, и даже в зажравшиеся десятые. Как ему удавалось не соблазниться теми возможностями, которые бывают в таких случаях, когда от тебя зависит и к тебе обращаются сильные мира сего? Объяснение тут одно – преданность идеалам врача и профессии.
Маленький факт о нашем сотрудничестве. У многих гематологов в начале 2000-х было странное ревностное отношение к банкам пуповинной крови, это было в самом начале пути, когда мы создали Гемабанк. Особенно это касалось применения кроветворных клеток для лечения тех заболеваний, которые не были тогда в фокусе онкогематологии. В 2011 году мы провели международную конференцию для гематологов куда пригласили зарубежных и российских гематологов обсудить тему трансплантации пуповинной крови, как инструмента, который можно применять значительно шире, чем раньше. После конференции мы предложили всем российским гематологам программу, которая могла показать возможности современной генетики и трансплантации пуповинной крови. Это был новый метод, которым можно было бы лечить целый ряд генетических заболеваний.
Но проблема была в том, что российский минздрав практических ликвидировал все законные возможности разработки новых клеточных технологий. И в 2011 году начали путь, на который нужно было потратить 4-5 лет. Мало кто решался. Но Борис Афанасьев, несмотря на то, что он не был борцом с системой – стал именно тем человеком, который неоценимо помог Гемабанку, Генетико, Генезису реализовать внедрение нового метода лечения. Не буду здесь рассказать в деталях. Фильм об этом я решил все же опубликовать в память о Борисе Афанасьеве.”
